● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
dania ramirez

» имя, возраст: Jessica Boone • Джессика Бун, 34-38 лет » принадлежность: человек или носитель » профессия: До войны: журналист, репортер, телеведущая, блоггер (что-то связанное со связями с общественностью или СМИ) После войны: на выбор

» способность: способность на выбор » сторона: вигиланты » статичное изображение: ссылка.

Джессика родилась на Бали. Вместе с родителями перебралась в Канаду, после в США. Школу закончила уже в Америке, поступила в колледж, бла, бла, бла...
В общем, обычная жизнь обычной тщеславной девчонки, которая всегда гналась за славой и за признанием, всегда знала, чего она хочет от жизни и всегда знала, куда ей идти, что делать, с кем спать, кого послать подальше. Самодостаточная во всех планах, дерзкая, стерва, до одурения умная, за словом в карман не полезет, и то же самое последнее слово, всегда за ней. Не любит оставлять хвосты, всегда запросто жжет мосты, и не сидит на месте. Вообще сидеть не любит. И работенку выбрала под стать себе - стала еще одной акулой в акульем мирке. Дипломат от бога - знает когда заткнуться, с кем потягаться членами, с кем переспать и всегда получает свое. Играет вабанк, рискует и всегда после пьет шампанское. Можно сказать, идет по головам, но только избранные знают, что после она эти головы рубит, не оставляя и пыли от конкурентов. Преуспела во многом а после... Война это не что-то хорошее, не место для игр. Приняв сторону вигилантов, она решила действовать во благо, что казалось странно на первый взгляд. Что-то изменилось? Вряд ли, просто от прошлой жизни не осталось и следа - карьера загнулась, родители тоже. И Джесс решила, что если плавать в дерьме, то сверху и активно работая руками, прогребая себе дорогу в лучшую жизнь. 

Подружка. Или нет. Кошмар всей жизни.
Или то и другое. Или, если морда не мила просто коллега. Связи то у Джесс остались.

Все менябельно, и если вы найдете внешность соответствующего цвета кожи и возраста, что вам понравится больше, я буду только рад.

п р и м е р    п о с т а

Небольшая пивоварня была идеальным местом встречи. Пустующая, неприметная, заброшенная. И главное — совершенно недалеко от того домика, что заграбастал себе Сай на время пребывания в Мичигане. Ничего особенного, просто халупка с отсутствием жителей и присутствием двойного замка, что странно, учитывая общее положение дел внутри дома. Было что защищать? Сайлас так не думал. Избавившись от грязи и открыв миру шик по бедному в чистоте и порядке, о котором явно не знали предыдущие владельцы "поместья", Сай не забыл о безопасности. Набор действий, будто по списку, прикрепленному к холодильнику. Дверь — закрыть, жалюзи — опустить, мочевой пузырь — опорожнить. Поесть? Да, не мешало бы — надежды на битком набитый холодильник рухнули. Да и после очередного открытия жрачки там не прибавилось. Поди не скатерть самобранка. Плевать. Время поджимает. Толстяк скоро прибудет. Нужно еще убедиться, что хвоста нет, и что никто не высечет его койко-место на ближайшую неделю.
Мешки с мусором из дома, с чужими фото, дико содранными со стен, будто со словами "Сорян, вы здесь больше не живете", отправились в мусорные баки за двести метров от нового дома мужчины.
— Сука. Ну, прелесть! — пыльное пятно на штанах, какое-то дерьмо на красных Джорданах, а ведь Сай только что вернулся после шопинга. Как сказать — шопинг — наткнулся на разбитую витрину какого-то бутика сомнительного статуса. Но, вещи новые, даже без пятен крови, пахнут ... ничем не пахнут. Вытерев ладонью штаны и содрав дерьмо с кроссовка о бордюр, Сайлас запихнул пистолет за пояс сзади и прикрыл курткой. Пистолет, да, плевать, что он разбирался в оружии чисто визуально, плевать, что знал, как использовать. Обойма все равно была пуста. Зачем носить с собой лишний вес? Даже пустой пистолет выглядит устрашающе. И если только Корби не чемпион мира по стрельбе, что сомнительно, учитывая параметры его тела, то все пройдет как по маслу.
Корби, к слову, опоздал. Корби. Корбен Далас. Да, все потешаются, но толстяк своего имени так и не назвал. И правильно сделал. Несколько недель Сай обрабатывал Корби, и только сейчас из этого что-то вышло. А все зачем? Потому что кому-то так захотелось. Сай надеялся, что этот кто-то хотя бы деньги захватит.
Рюкзак за спиной полупустой, да там и нет толком ничего, только планшет и небольшая коробка.
Покружив вокруг пивоварни, Сай удостоверился что чисто. Через дорогу мастерская — около нее новенький Дуранго с утолщенным кузовом и бронированными стеклами. Блестящий, серебристый красавчик — для дела.
— Лесли, детка, прости, опоздал! — старенькая Шеви, вмятина на двери, номера нет.
— В пробке застрял неужто?
Лесли — не только толстый скрывает имя. А смысл придумывать каждый раз новое если у тебя и так есть прекрасное второе имя. Ну, хоть где-то этот дурацкий спор семейства Уилкокс как назвать будущего ребенка, пол которого еще в то время был не определен, пригодился.
Вокруг — пустыня или что-то сродни. Пронырливый ветер февраля разгонял беснующуюся грязь, направляя ее прямо в лица единственных посетителей маленькой пивоварни.

— Марси, два пива! — крикнул Сай в строну пустующей стойки, покрытой метровым слоем пыли. — Прошу садись!
Мужчина плюхнулся за ближайший стол, сдувая с него пыль, взял ушатаное меню со стола и тщательно стал его изучать.
— Кеговое, светлое, не фильтрованное... Что тебе заказать, Корб? Я угощаю, повод есть.
— Я бы не отказался, но давай к делу. — пузатый, втиснувшись между столом и диванчиком, положил перед Сайласом газету. — Границы закрыты, я думал свалить, что ты можешь мне предложить? — Сай хмыкнул.
— Да, а вот тут, — он склонился над газетой, тыча пальцем в текст, — еще написано, что мы в полной жопе, ну в такой, как твоя, примерно. Я прошу прощения, а ты что, в коме был? Эту лавочку давно прикрыли. Но, — Сай расплылся в широкой улыбке, — я организовал тебе жизнь малиной. Смотри в окно — там новенькая тачка, полный бак, полный фарш, здесь — звякнула молния рюкзака, — ключи от пентхауса. Я бы и сам там жил. А в этой коробочке новый паспорт, я кстати еще не смотрел. В новой квартире есть все необходимое. И поверь, никто не узнает, что ты там, потому что человек, который продал мне все это — мертв. Я хранил это для особенного случая, сам думал туда сбежать, но далековато, и дела еще есть.
— Ты гарантируешь мне, что меня никто не потревожит, и что я смогу залечь на дно? Потому что я, как ты сказал, в полной жопе. А, знаешь, в этом ты виноват. Если бы не ты, я бы не полез к Рамзи.
— Рамзи придурок, но полезный. Корби, детка, забирай и сваливай, у меня еще клиент есть, мне бы не хотелось чтобы ты светил тут своей пышнощекой мордой. Но, флешка... Принес? — толстяк достал из кармана небольшой пластиковый пакетик, внутри которого виднелась микрокарта.
— Здесь, все, что ты хотел, я собрал все что просил. Пользуйся. И приятный бонус — сведения об одной известной корпорации. Про ее нынешнюю деятельность. Тебе будет интересно. — толстяк забрал свой товар, перегнулся через стол, хлопнул Сайа по плечу и, слону подобно, выковылял из пивоварни.
Флешка безопасно обосновалась во внутреннем кармане мужчины, а последний просто уставился в окно, наблюдая как от автомастерской отъезжает Дуранго.
Взгляд на часы. Есть еще некоторое время на то, чтобы изучить информацию, предоставленную толстяком, изучить имена и выяснить как можно больше на от случай, если что то пойдет не так.

Прошло пол часа. Вигилант задерживался. Сай толком не знал, кто к нему должен прийти, знал, что о встречи договорился кто-то важный мужчина. Важная шишка из главного штаба — это всегда хорошо — это возможность поиметь побольше. Жопа просижена, время потеряно — Сайлас уже хотел уходить и уже даже вышел из помещения, как привидел фигуру.
Наверняка это он. Ну или нет. Если второе, то новые кроссовки пригодятся.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
andreas pietschmann | woody harrelson | внешность обговаривается

» имя, возраст: Jeremiah Nort [Джеремайя Норт]. Старше 40 лет. » принадлежность: носитель. » профессия: глава внутренней службы безопасности побочного штаба в Южной Дакоте.

» способность: на выбор, но соответствующая рабочему профилю ВСБ (в приоритете носители с ментальной способностью); отдельно выделю гипноз и убеждение. » сторона: вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

Пример достойной серьезности, ясности и однозначности. Этот человек без труда умеет расположить к себе. Выросший в азартном Лас-Вегасе, преподаст ценных уроков на девять жизней вперед, множество из которых в нужный момент спасут ваши карманы от участи быть выпотрошенными на потеху. Между тем, старый лис и сам совершенно точно стратег и хладнокровный игрок в покер. Запросто заговорит зубы, но выражать свои намерения предпочитает делом, нежели голой словесностью. Знает толк в по-настоящему хорошей музыке, постиг дзен в умении уворачиваться от каверзных вопросов, совершенно не пасуя перед де-факто излюбленным развлечением местных пташек — додумыванием невероятных финтов его биографии. О нем сослуживцам известно не много. По правде сказать — почти ничего, что значительно добавляет ажиотажа вокруг его загадочной фигуры, превращая безобидное развлечение южнодакотских вигилантов в настоящий креативный поединок со ставками (а как тут еще скоротать время на часах?).

Кроме того, Джеремайя, пожалуй, один из немногих дознавателей способен совершить околобиблейское чудо: без какой-либо нужды применения способности расколоть любой источник проблем еще до того, как он спровоцирует жажду крови у всей команды дознавателей. Страшный он человек. Не глуп временами пошутить над собой и сослуживцами, пожурить золотую молодежь за дело и по большей части привык брать оплот не той неоспоримой авторитарностью, что несет его взгляд, а умением находить уникальный подход к каждому. (Прочь из наших голов, Норт!)

Весьма обходителен, но нередко в личное время его можно заметить в уединении, предпочитающим компанию полного стакана или хорошей книги. В общем и целом производит впечатление умудренного жизнью Гэндальфа, только кругом не орлы, а дятлы, однако несмотря на него — Джеремайя далеко не самый добрый волшебник, вынужденный каждодневно принимать весьма непростые, порой и требующие немереной жесткости решения, а также нести ответственность за исправное функционирование одного из самых важных отделов на страже сохранности человеческих жизней. Заигрывать, как говорится, с ним можно, но осторожно — некоторые шкафы со скелетами лучше оставить в покое, а тишину — могилам.

Мой персонаж — яблочко с талантом к наведению хаоса, находящееся под опекой уважаемой в военных кругах яблони. Племянник лидера южнодакотских боевиков. Имеет девять жизней, пропадал и объявлялся из мертвых и не раз подставляя свою задницу, выкарабкивался только чудом. Забравшись в лохматую подкорку которого, закономерно ожидаешь увидеть свалку мальчишеских комплексов, тяжкие (нет) думы о юбках и прочую ерунду (что, в общем-то, недалеко от правды), но в итоге все выходит гораздо сложнее и запутаннее. Классика.

Дерзну предложить многое. Найдется место как непринужденному соседству бок о бок и (не)навязчивому преподаванию уроков на девять, десять, двадцать жизней вперед, так и более глубокой и сложной связи, что, при всем осознании цветущего ядерными грибами и пахнущего порохом толерантного 2038-ого, довольно нелегко принять, учитывая разницу в опыте и наметках на жизнь. Только не зовите меня своим именем. Давайте, как взрослые люди, придумаем друг другу унизительные прозвища. Со своей стороны я открыт к обсуждению нюансов.

Смотрели "Dark" — еще лучше (можете забрать оттуда свой бесподобно бомжеватый прикид). Запредельных требований не выдвигаю. Посты желательны от третьего лица. Темп умеренный; можем варьировать от одного-двух постов в неделю и растягивать до поста в месяц. Только не отправляйте их межконтинентальными почтовыми голубями. Склерозом я не страдаю, но склонен вообще забывать, что там было во времена, когда трава была зеленее, мы отписывали в эпизод, а кокс раздавали прямо посреди младшей школы. В остальном подстраиваться не попрошу: неизменно главной для меня остается идея, а не способ ее донесения. Внешность обговаривается.

Добавлю сюда лишь то, что персонаж готовится стать частью дружной и сплоченной семьи. И в данном случае я говорю не только за форум целиком, но и за южнодакотский состав. Нашим ребятам так же есть что предложить, ибо мы далеко не какие-нибудь аутсайдеры, тихо и мирно существующие в стороне. Сейчас, например, на радость себе разносим собственный штаб в квесте-массовике. Готовы лезть в самое пекло — пожалуйста, обеспечим. Совместные операции активно ведутся с главным штабом, мобильности главы отделов отнюдь не лишены. Ну а если предпочтительнее сугубо моя компания — тоже хорошо, никто не станет дергать за бороду и совать бумажки под нос — на то у Джеремайи целый отдел крепостных. У меня на персонажа большие планы, только приходите.

п р и м е р п о с т а

— Посвящается Таллуле Итон и ее анатомическому справочнику
воспрепятствовавшим моей посмертной драме

Одна из причин, по которой Маркус начал уставать от перекроенного войной нового мира заключалась в том, что резко возросшее до размеров японской Годзиллы всеобщее либидо заставило многих любителей классической порнографии сменить религию и своего гетеросексуального Иисуса на товарищеские задницы. Слащавое "малыш" царапнуло по сознанию чередой липких, неприятных воспоминаний, от которых хотелось избавиться в ближайшей луже, содрав с себя мочалкой вместе с кожным покровом. И если бы Маркус совершенно точно не отдавал себе отчета в том, что перед ним, возможно, единственный в неблагословенной Америке человек, способный по новой устроить им с сестрой встречу — они с этим козлом бы уже грызлись насмерть.

— Неважно, — буркнул мальчишка, стараясь сосредоточиться на кропотливом процессе сцеживания чужой боли, словно дикого меда, а не на, вопреки сказанному, парадоксальным образом действующем на него расслабляюще голосе детектива. Впрочем, он готов был также признать, что близость последнего не представлялось чем-то хуже... обычного.

Временами Маркус чувствовал, как от людей у него начинало сводить кишки, но давно привык, что в лагере вигилантов (да и не только там) всем плевать на твое личное пространство. К мусору, складывающему губы трубочкой и посылающему в спину отрывистый свист, и скользким — до зубного скрежета и желания почесаться — взглядам. Но ощетиниваться не перестал. Из принципа.

Гораздо приятнее было наблюдать, как оживленные им страхи медленно довлели, погружая свои длинные адреналиновые когти в бьющиеся, полные крови сердца, когда он, высасывая из последних самоуверенность, как ребенок — содовую через соломинку, прекращал всяческие дальнейшие поползновения в...

— Обними меня.

— Да с чего бы мне... — Раздраженно выдохнул парень, не собираясь касаться темы больше, чем следовало. У людей в голове — вечный бардак, у явно спятившего Джеймса — целая величественная разруха, а Маркус... Маркус любил порядок. Хотя, о какой упорядоченности могла идти речь, когда и сам он находил прекрасное в том, как разбуженные им же кошмары всякий раз выгибали спину навстречу его рукам? Он разделил "их" еще на первом "свидании" ("Ты не он. А он — не ты."), как сиамских близнецов, сросшихся между собой общим клубком боли. И черт его разберет что это вообще значило. Его длинные тонкие пальцы сомкнулись на запястье мужчины, и вздернули вверх, но закончить парень не успел.

Выстрела он не слышал, сразу почувствовав его разрывающий рев где-то внутри.

"Ты меня обманул."

...При всем желании, не смог бы произнести вслух Маркус. Вместо вскрика у него вырвался свист, с которым он загнал кромку коротко подстриженных ногтей в единственное, что послужило кратковременной опорой — вонзаясь в теплую кожу Джеймса до воспаленных следов. В первые секунды, он даже не смог осознать, что его ранили, и грешил на потаенный страх, что вдруг достал и укусил его за нутро.

Пуля вскрыла его, как огромный рождественский подарок, разворачивая ткани, словно полупрозрачные розовые лепестки — плевок, прилетевший в спину из прошлого, в котором ни одна из ее сестер так и не смогла добраться по его душу. Наконец его имя торжественно выпишут на бойне. И только стрелок будет знать, где. Если вообще ему за отсрочку причиталась могила, а не коробка, с уютно устроенным в ней черепом в чьем-нибудь шкафу для трофеев. Приходится отдавать намного больше полученного.

Но Маркус слал войну со всеми ее константами еще до того, как это вошло в обиход. Он думает о матери: что скажут ей, если он загнется тут, посреди проклятых земель? Мальчишка даже не отрицал, что виноват перед ней, в очередной раз без спроса сунув голову в печь.

Вигилант судорожно перебирал в голове медицинские названия, пытаясь наугад определить в какую часть тела вошел бескомпромиссный кусок металла: под накатывающими волнами боли они сплавлялись друг с другом и превращались в кашу, едва ли давая возможность понять, что у него повреждено. "Легкое", — очевидно пришел к выводу он, скорее чувствуя, чем слыша в собственном дыхании характерный присвист.

Дрожь на спусковом крючке. Глухая потеря. Запах тысяч разлагающихся тел.

Боль невероятно, чудовищно огромная, расцвечивала мозги. Такая, что вот-вот и полопаются глаза, стоит луне ударить по ним ярче из-за дымных облаков и казалось, еще секунду назад последняя упала прямо в зрачки, врезаясь в них своими бритвенно-серыми бликами. Мир сделал сальто-морталес, опрокинув его беспомощную тушу на лопатки; он хотя бы не умрет девственником, потому что жизнь изрядно поимеет каждого на этой бессмысленной скотобойне.

...И с этой мыслью Маркус уже знал, что теряет контроль. Над ситуацией, над способностью, над иллюзией веры в то, что он, будто гребанный Кларк Кент сможет до последнего просидеть на своей тихой ферме, а человечество просто отвалит от него со своими проблемами, какое платье надеть: желтое или голубое?

Но до тех пор, пока он не захлебнулся в собственной крови, а у людей под кожей паразитировал страх — здесь он заказывал музыку (уж тот, кто стреляет со спины — и подавно просто напуганная девчонка).

В давящем на горло шоке, каким-то околобиблейским чудом сохранив призрак спокойствия ("нет, спасибо, я остаюсь, а вот кому-то придется глотать слоистую размякшую землю, словно праздничный торт"), несмотря на перемешавшиеся в голове образы, брызнувшие вихрем из острых лезвий в сознание, Маркус ухватил из молчавшей ночи один, самый яростный — вероятно стрелявший подошел достаточно близко, опрометчиво позволив когтистой лапе потянуть за соломинку.

Поле зрения заполнило чернильной слепотой; тварь с расплывшейся и рваной челюстью, похожей на края раны, сомкнула подвижные, гнилые пальцы в волосах Джеймса, дернув назад, но осела на землю с пылью прежде, чем кричаще багровый рот впился бы в обнаженное горло — сочным и влажным поцелуем, дышащим поэзией смерти — вырывая куски плоти и наконец заставляя кости сдаться и хрустнуть.

По ощущениям, нечто похожее сейчас выгрызало отчаянно алое пятно у мальчишки на спине.

Кошмары не умеют молчать, а ему уже все равно, какой слушать.

"Посмотрим, как тебе понравится, когда я надеру тебе задницу из этого положения, чертов ты сукин сын."

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
famke janssen (nikki reed | lauren german | olga fonda | etc.)

» имя, возраст: Мелисса, > 40 лет. » принадлежность: носитель » профессия: это может быть что угодно - дизайнер интерьеров, владелица вет. клиники, менеджер.

» способность: что-нибудь с огнем, воздухом или водой. Свою способность она прятала как могла до признания носителей, и развивать ее, соответственно начала уже после этого. » сторона: ренегаты » статичное изображение: ссылка.

Удивительно, как человек может оставаться сильным, после всего, через что прошел. Это удивляло всех, кто когда-либо был знаком с Мелиссой, кто знал про ее жизнь больше, чем она показывала. Состоявшаяся семья из четверых человек, родители и два ребенка. Это то, о чем мечтают многие, глядя на счастливую фотографию, сделанную в Рождество. Таких фотографий было очень много, и Мелисса не уставала на них смотреть, вспоминая былое счастье. Счастье, которое очень резко закончилось. Мать долго от всех скрывала страшную болезнь, пока та за пару месяцев, когда начался рецидив, высосала из нее жизнь. Отец после смерти супруги упивался отчаяньем, совершенно позабыв о двух дочерях, что тоже скорбили. Младшая дочь была предоставлена на опеку старшей, старшая -  Мелисса - предоставлена сама себе. И как можно жить, существовать и пытаться выжить, когда отец день за днем спивается, а ты тащишь на себе двоих, совершенно забывая о себе, взгромоздив на себя роль матери. Наверное, не о таком мечтает девочка в шестнадцать лет. И наверное все бы устаканилось, если бы отец не покончил с собой на глазах у своих детей, наверное все бы могло стать хорошо, если бы младшая сестра не провалилась под лед на пруду и не утонула. Как можно остаться при здоровом рассудке, пройдя через все это? Мелисса смогла пережить это. Она потратила на это очень много лет. Как и потратила многие годы, скрывая то, что жило в ней. Способность, которую она называла проклятием, дар, который никто не понимал. Жизнь устаканилась и уже к тридцати Мел смогла поставить себя на ноги, жить нормально, лишь изредка вспоминая о тех страшных днях. Война ее не сломила, впрочем, как и многие другие она захотела быть полезной и присоединилась к ренегатам. Характер: мнительная; реалистично смотрит на жизнь; чувствительна к агрессии; умеет правильно использовать информацию; неприступная, недоверчивая, ранимая.

4 июля
Этот день стал по-определению последней каплей, которая переполнила чашу терпения Мелиссы. Эти отношения, которые длились чуть больше года, уже намеревались перерасти в нечто большее, чем простой гражданский брак двух достаточно взрослых людей. Единственное, с чем так и не смогла полностью справится Мелисса, так это с тем неминуемым синдромом солдата, который просыпался у Колтера.
Четвертое июля стало поистине настоящим испытанием для пары, и один из них это испытание не прошел. Это случилось тогда, когда соседи начали взрывать петарды.

Колтер, схватив винтовку, которая таилась недалеко, практически под рукой, стянул с кровати спящую Мел и потащил в подвал.
— Колтер! — кричала она, но мужчина будто оглох, полуприсяда, прижимая к себе женщину  и покрывая ее голову, тянул по ступеням вниз. И та, чертыхаясь через ступени, еле успевая за любимым, смогла докричаться до мужчины, только когда крикнула "Смирно!".
Он замер, уставившись на нее совершенно стеклянными глазами, в которых играл страх и непонимание.
Она пыталась его успокоить, но в ответ он только оттолкнул ее:
— Ты что думаешь, что мне это нравиться? Ты думаешь, что у меня есть какая-то кнопка, нажав на которую это можно выключить?
Он весь в поту, ходит по подвалу туда сюда, так и не выпустив из рук винтовку. Пульс зашкаливает, а крики становятся все громче. И то, что он орет, уже даже не разобрать. И, женщина, пытаясь просто элементарно перекричать его, орет в ответ :
- Контролируй себя! — но тщетно, он не слышит, и только когда она просто уходит оставив на тумбочке кольцо, оставив после себя только воспоминания.

Из биографии Колтера Фоули: Потом была женщина. Хорошая, добрая, простая. Но он все сам испортил еще до того, как встретил Мел. Испортил тем, что был на войне. Все мысли, все разговоры, все сводилось к этому. К войне, к смерти, к терактам. Она просто не выдержала, и Колтер ее понял и простил. Он осознавал, что все портило, но, к сожалению, никак не мог этого исправить. Война засела в нем, как опухоль. Поняв однажды, что у тебя "рак", ты начинаешь думать о нем постоянно.

Это не заявка в пару, это что то из серии призраков из прошлого, совершенно сложные и непонятные отношения.

п р и м е р    п о с т а

Вранье. Нет. Пиздеж. Добротный такой. Все, что он говорил в последнее время было именно им — пиздежом. Просто потому, что назвать это ложью просто язык не поворачивался. Соврать, это что-то из серии просто так — выстроить защиту, избавить себя от лишних хлопот. Потому что есть потребность. Я ем на завтрак кашу, ты не толстая — информация, которую никто не проверит, да и незачем. Фоули же выиграл лотерейный билет, а после вступил в национальную королевскую гвардию пиздежа.
Как еще убеждать людей в том, что ты все еще при своих. Как укрыть то, что называется безысходностью, хотя бы от голубых глаз Джой, которая не дает покоя. Как смотреть ей в глаза и мысленно орать о том, что ты, горе-боевик, вероятно проживешь не так долго, как хотелось бы обоим. Чувство, не теряющееся еще с возвращения из Нью-Йорка. Как смотреть Тэрону в глаза, понимая, что они потеряли друга. Сейчас все эти взгляды играли некую подставу, злую шутку, выбивая из-под ног всякую уверенность. Только и оставалось, что "все в порядке", "поговорим об этом позже", осаждая очередной приступ истеричной опеки.
Из медпункта выпроводили, подлатав на славу, и вигилант жалел. Это было то место, где можно было побыть наедине. Недолго, правда. Отпуск закончился, и началась игра в песочницу с мозгом. Рысканье по воспоминаниям, к черту, в общем. Нет же не скажешь. А хотелось...

...Белая стена давит на мозг, иногда даже плывет, когда моргать забываешь. Фоули же сидит на твердом белом стуле, в развалку — что сказать, нужно прийти в форму — вертит в руках наполовину пустой стакан с водой со странным кислым привкусом. Рассматривает, как жидкость под разным углом переливается по стенкам, оставляя на стекле прозрачные повози.
Отставляет стакан и пялится на колено, точнее на силуэты двух шурупов, которые должны снять через несколько дней. Теперь он хотя бы может ногу сгибать. Мужчина вообще удивился своей фортуне и тому, сколько ударов в ногу он умудрился пропустить. А после терпеть тянущуюся боль, которая проходит только если ты лежишь увальнем и только пальцем в носу вертишь. 
Комната эта, кстати, не особо приятная. Получше, конечно, чем в полицейских участках, но все же не ахти... Атмосфера, так сказать, прямо фонила предстоящим выносом мусора из мозгов, заставляя нервно ерзать на  этом же хреновом белом стуле, вытирая ладони о штаны. Уже не белые, кстати...
Фоули смотрит на запястье и понимает, что прошло всего пять минут. Пять адовых минут, которые длились хренову вечность. Колтер потирает затылок и лицо, проводя ладонью по непозволительно отросшей щетине, что уже даже цепляется за мозоли на пальцах.
Мысленная злость на себя еще больше портит день, поэтому настроение пропадает уже к обеду — сейчас самый пик. Вот так и случается, что все плюсы превращаются в минусы. И даже этот хренов стакан в своем безмятежном спокойствии начинает доводить до белого каления.
Вигилант понимает, что предмет интерьера с намеком на гостеприимство вряд ли виноват в том, что у Фоули не сложилось, и понимает, что он сам в ответе за свое чертовски молниеносно принятое решение, а, как результат — за его последствия. Что сказать, если даже после того, как прогремел последний выстрел в библиотеке, вся будущая жизнь Колтера мигом пронеслась у него перед глазами.
И Фоули уже думал о том, что лучше бы на его месте был Куинн, который так мечтал о подобном.
А новость разнеслась быстрее, чем сифилис в дешевом борделе. Фоули, кое как пытался следить за обновлениями на словах, в интернете, и понимал, что ренегаты вывозят на чем могут. Только Фоули знал точно, что пуля в голову несла быструю, безболезненную и чистую смерть. Мужчина, ожидая собеседника, даже потратил некоторое время, просчитывая вероятность не летального исхода для ренегата.
И снова это — зерно раздора в тупой голове, проросшее в паранойю — нельзя быть героем и убийцей одновременно. Ты или тот, или другой. Имеем причину, встречайте следствие — дверь наконец открылась, и среди белого полотна стен и до одурения яркого света, струящегося с потолка, появилась темная фигура.
Не то чтобы друг, да и не враг вовсе — просто очередное лицо, мелькающее где-то в штабе. Раньше виделись, пару раз общались — в клуб по интересам пока рановато. Именно по этой причине Фоули и встал с насиженного места. С трудом, не поспоришь — пришлось опираться на стол, а тот предательски отъехал в сторону. Руки за спину — от этого не избавиться, бросать угол стола было рискованно, но Фоули это сделал.
А предугадать, чего можно от дознавателя ожидать, практически невозможно, как и подготовить ответы заранее. Не школа, где в каждом отверстии шпора и препод не смотрит. Очередной сеанс стирки, и нельзя было сказать, что вигилант был к нему готов. Напротив. Лучше бы сдох.
Короткий кивок в качестве приветствия, короткое — Сэр, и Фоули садится обратно на стул. Стул остыл, бля...

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
sophia lillis

» имя, возраст: Лили Шейн/Lili Shane Изменяемо по желанию от 15 до 17 лет » принадлежность: на усмотрение игрока » профессия: информатор

» способность: Можно взять что-то не боевое, но полезное для работы. Например подойдут все виды телепортации, эффект хамелеона, невидимость. » сторона: ренегаты » статичное изображение: ссылка

[indent] Мне трудно ограничивать людей рамками, так что это будет только примерное видение истории, вы можете дополнить ее, частично изменить или вообще предложить что-то свое.
[indent] Лили видится мне девчонкой из неблагополучной или не слишком дружной семьи, скорее всего, младшим ребенком. Может по какой-то причине она потеряла семью, может просто пришлось с этой самой семьей разлучится. Особенным шармом обладает вариант, где родители или старшие родственники воют на стороне вигилантов и/или считают ее мертвой – можно здорово развернуться в игре.
[indent] Это же может послужить мотивацией в пользу принятия стороны ренегатов. Детские обиды вкупе с уверенностью, что старшая родня не права и сплошь состоит из высокомерных ублюдков, немного юношеского максимализма и желания насолить взрослым.
[indent] Быть одиноким ребенком в военное время нелегко. Лили наверняка должна была пройти через приют, может быть, убежать, а может скрываться с начала войны и выживать, как это повсеместно происходило с беспризорниками по всей стране. Взрослые сражаются, им, обычно, не до детей.
[indent] Чтобы выжить ей наверняка приходилось приобрести кое-какие навыки (тут и идет в ход выбранная способность), например, научиться воровать или пробираться туда, куда не следует, уметь подслушивать и избегать неприятностей.
[indent] Характер у девочки сложный, переходный возраст тоже влияет – здорово, если относительная вредность уживется в ней с добротой и определенными моральными принципами. Она должна уметь постоять за себя, может быть чрезмерно вспыльчивой, но обладать живым умом и умением быстро адаптироваться под ситуацию. Скорее хитра, чем умна (но об этом ей лучше не говорить). Тяжело сходится с людьми, но высоко ценит дружбу, долг и моральные ценности.

[indent] Было бы отлично со временем собрать мини-компанию детей информаторов, помогающих ренегатам в плане не только выуживания информации на территории врага, может в будущем даже каких-то диверсий и прочих пакостей. У нас есть много того, чего нет у взрослых – незаметность, хитрость и умение выживать в трудных ситуациях. А в компании сделать это легче.
[indent] Со своей стороны я буду рад такому другу. Правда, мы наверняка будем много ссориться, но работу выполнять слаженно. Задумки на игру у меня есть и генерируются по ходу они тоже довольно быстро, так что сидеть без игр не дам и всячески помогу адаптироваться на форуме при необходимости.

[indent] Наверное, стоит сразу предупредить, что ребенком играть нелегко. И дело не в специфике игры, а в проблемах выстраивания игры с персонажами-взрослыми. Но любая проблема решается временем и небольшой долей терпения. Помимо меня на форуме есть и еще тинейджеры, как-нибудь разыграемся.
[indent] О себе могу сказать, что я игрок в целом грамотный, пишу в основном быстро, посты мои имеют размер от 2,5 до 7к, обычно это зависит от ситуации или специфики игры.
[indent] Больших требований к соигроку не имею. Грамотность – отлично, наличие богатой фантазии, желания развивать персонажа и отличного чувства юмора – вообще прекрасно. Главное, чтобы вам было интересно)

п р и м е р    п о с т а

[indent] К предстоящему дню Хьюго относился настолько серьезно, что с трудом заснул накануне.
[indent] Даже теперь, стоя у облезлой, некогда выкрашенной в белый стены заправки и ковыряя носком ботинка грязь, он пытался прикинуть варианты, при которых что-то могло пойти не так. Расчет не удавался хотя бы потому, что знал он о миссии сущие крупицы. А ведь это была его, даже их с Эваном, первая, всамделишная миссия на стороне ренегатов.
[indent] Голова шла кругом. И едва ли он представлял себе последствия, когда отправлял очередную услышанную информацию Растину Сиверу.
[indent] Он вообще плохо понимал, что так заинтересовало ренегатов. Кто такая Аделин Лэнсинг и почему ее смерть так важна? По неопытности, Хьюго фильтровал информацию почти интуитивно, оценивая степень взволнованности источников или напускной секретности во время ее выуживания. Теперь же, стоя у заправки в ожидании отряда — на самом деле, подросток точно не знает о количестве и составе тех, кто должен приехать, — он чувствовал себя почти полным идиотом. Ну, приедут, посмеются и уедут. Заказан ему путь в информаторы. А может, Сивер вообще устроил ему такую дурацкую проверку на лояльность? Бред, нельзя было тратить на это драгоценные ресурсы.
[indent] Эван ошивался поблизости.
[indent] В городе они почти неделю и все это время общение их сводилось к минимуму. Мало того, Линд еще и время от времени пропадал, увеличивая подозрительность Хьюго, зародившуюся после долгой разлуки. О том, что случилось с другом, он знал мало, но его принадлежность к вигилантам не давала Моро покоя.
[indent] — Слушай, — он поднимает голову, дожидается, пока Эван поймет, что он обращается к нему. — А ты знаешь что-то про эту Лэнсинг? У меня только догадки, но ты ведь…
[indent] Хьюго с трудом давит в себе окончание реплики, опасаясь, что она прозвучит слишком обвинительно. Эван много времени провел на территории вигилантов, мог с ними контактировать и, более того, владеть какой-то важной информаций. У него самого пока редко хватало смелости запросто вваливаться в стан врага.
[indent] Машину, подъезжающую к заправке, Хьюго подмечает сразу, но особенного вида не подает, только поднимает голову и окидывает транспорт быстрым оценивающим взглядом. Он еще не видит водителя, но уже про себя отмечает, что машина выглядит достаточно колоритно, даже слишком. Ему-то казалось, партизаны и разведчики предпочитают что-то более неприметное. На фоне этого бронированного мини-танка, водитель выглядит еще страннее.
[indent] Они шагают друг к другу через небольшую заправочную площадку, и Хьюго едва борется с нервозностью. Но у незнакомца здорово получается сбавить градус напряжения одним только приветствием. Подросток удивленно поднимает брови, оглядывается на друга с немым вопросом: «что это, блин, за клоун?», и решает не удостаивать взрослого ответом. Испанский он знает хорошо, Хьюго вырос в доме с прислугой.
[indent] В машину они забираются в молчании, Хьюго хмурится и задумчиво принюхивается.
[indent] — Псиной пахнет. Часть маскировки, amigo? — произносит он безразличным тоном, так, будто справляется о прогнозе погоды на ближайшую неделю.
[indent] То ли дело и впрямь в маскировке, то ли им с Эваном достался какой-то чрезмерно колоритный сопровождающий. Хьюго хочется возмущаться о том, почему не приехал Растин или хотя бы кто-нибудь более адекватный, но кто он такой, чтобы жаловаться? В конце концов этот остряк — такой же ренегат как и он, а в голове подростка это было почти синонимом к слову «друг». Но это не значит, что он будет отмалчиваться, сидя на заднем сидении, пока новый знакомый вываливает наружу дешевые остроты.
[indent] — А ты смешной, — комментирует Хьюго без тени улыбки, затем чуть поддается вперед, заглядывая между спинками кресел, давая понять, что пристегиваться он пока не намерен. — Нам нужно на юг, около четырех миль, почти не сворачивая, — он выжидательно смотрит на мужчину, дожидаясь, пока машина тронется с места. —  Местечко Holliday Inn, очень заметное, стоит у дороги, но подъезжать к нему неудобно. И еще просматривается хорошо, особенно в это время года. Но это так, — он откидывается на спинку сидения и отворачивается к окну, принимается разглядывать пейзаж.
[indent] Пока все идет нормально, хочется верить, что так все будет и дальше.
[indent] Все-таки мужик, ошивавшийся тогда на заправке, выглядел слишком напуганным, как бы кто не добрался до него раньше. Или еще хуже, может злополучный гробовщик вообще убрался из города. Последнее Хьюго исключал, решив довериться знакомству с местной гостиничной прислугой, предоставившей подростку еще едва ли не треть информации.
  [indent] Все просто обязано было пройти хорошо.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
lily james

» имя, возраст: Clementine "Clem" Hodgins, 26 Клементайн "Клем" Ходжинс » принадлежность: носитель. » профессия: в прошлом: бармен, певица. в настоящем: член боевой группы в гл. штабе.

» способность: абсорбция материи. » сторона: ренегаты. » статичное изображение: ссылка.

- Что, серьезно Клементайн?
- Клементайн, да-да, я в курсе про песню, даже не начинай. У моей матери весьма своеобразное чувство юмора, скажу я тебе.

» Мало кто знает, что у тебя, моя милая Клем, мать - алкоголичка, которую ты не видела лет эдак с восемнадцати. Ты по сей день всем рассказываешь истории о ней - об известном археологе, которая на протяжении долгих лет искала доказательство своих исследований, поэтому укатила в Южную Америку и где-то там затерялась, - "конечно, мы с ней часто созваниваемся, ну, а если телефон не ловит, то она умудряется посылать мне письма". Отец у тебя британец и это - единственное, что ты про него знаешь; ни имени, ни те более фамилии тебе так и не удалось разузнать, потому что в соответствующей графе свидетельства твоего рождения пусто, а мать категорически отказывалась давать тебе эту информацию.
» Всю свою жизнь ты провела в Сэттле и ты его ненавидела, потому что тебе вечно не хватало солнечного света. Но ты не унывала, ты всегда знала, что стоит окончить школу, как ты свалишь из этого городка и начнешь строить свою жизнь - идти к своей мечте. Ты всегда хотела стать знаменитой певицей, на свои же заработанные деньги купила гитару, которую прятала в доме своей подруги, испугавшись, что мать найдет и променяет на очередную бутылку водки. А потом, когда ты наконец-то окончила школу, то собрала маленький рюкзак, прихватила гитару и свалила в огромный Нью-Йорк.
» Там ты встретила какого-то парня, влюбилась в него и почему-то отложила свою мечту в сторону, искренне веря в то, что тебе встретилась твоя вторая половинка. В итоге, он разбил тебе сердце, украл твою гитару и исчез, а ты осталась ни с чем. Именно тогда, каким-то странным образом тебя занесло в Коннектикут - "а тут жить дешевле, нежели в Большом Яблоке" сказала ты мне, когда мы впервые встретились. Ты работала официанткой в кофейне, неподалеку от Йельского Университета и всё время шутила на тему того, что я слишком много учусь, и скоро у меня голова лопнет.
» Через меня ты познакомилась с Кевином и Спенсером. Последний в тебя влюбился, а вот первый вечно его дразнил по этому поводу. Но ты всегда смеялась, шутила, не воспринимала это всерьез, то и дело рассказывая нам о том, что хочешь уехать в Лондон и там построить музыкальную карьеру. Я знала про твоих родителей и не могла понять, откуда в тебе была эта уверенность, что ты найдешь отца, не зная ничего про него. Но ты знала, ты была уверена в том, что стоит вам столкнуться на улице, то ты обязательно его узнаешь.   
» Когда мы с ребятами выпустились из университета, то жизнь нас всех развела. Мы умудрялись созваниваться, иногда писали друг другу длинные письма, а порой и вовсе встречались. Незадолго до начала войны ты сказала, что уезжаешь в Лондон и когда начался беспорядок, то я до последнего думала, что ты на другом континенте. Но мы с тобой встретились в побочном штабе Фарго, а потом вместе перешли в главный штаб.

» Клем, ты - очень яркая, веселая, жизнерадостная и позитивная. Ты всегда продолжаешь верить, вопреки всему, что происходит вокруг. Ты точно знаешь, что всё будет хорошо и это всегда восхищало меня.
» У нас с тобой очень странная дружба, честно говоря. Ты - единственная девушка, которую я могу называть своей настоящей подругой. Я доверяю тебе, я готова последовать за тобой и я знаю, что ты всегда поддержишь меня, даже если этот мир решит рухнуть. И я знаю, что во многом именно из-за меня ты пошла в боевую группу.
» В главном штабе наша компания снова собралась, что не может не радовать. Мы прекрасно понимаем, что сейчас происходит, но стоит нам собраться вчетвером, как создается иллюзия, что всё как прежде...

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
grant gustin

» имя, возраст: Kevin Wilkins, 30 Кевин Уилкинс » принадлежность: носитель. » профессия: в прошлом: архитектор. в настоящем: искатель в гл. штабе.

» способность: дубликация. » сторона: ренегаты. » статичное изображение: ссылка.

- Тебе подойдет моя фамилия. Теодора Уилкинс, Тэдди Уилкинс. Весьма неплохо звучит.
- Ты головой ударился что ли?
- Да нет, просто я пока не встречал женщину, которая терпела бы меня на протяжении стольких лет.
- Милый, я, конечно, тебя люблю, но, поверь мне, будь я твоей женой, то я бы тебя пристрелила.
- И ты туда же? Вот черт.

» Ты у нас родился с серебряной ложкой во рту. Единственный отпрыск ну очень богатых людей, с которым носились с самого детства. Впрочем, к счастью, тебя не испортили, иначе мы с тобой никогда бы и не поладили, но об этом позже. У тебя всегда было всё, что ты хотел - самые лучшие игрушки, самые лучшие дни рождения (которых потом обсуждали целый год) и, несмотря на отсутствие родительской заботы, ты не так уж и переживал по этому поводу. С малых лет любил конструкторы, строил целые дома и никогда не скучал. В школе был одним из самых популярных детей и даже если прекрасно понимал, что это связано со статусом твоей семьи, ты этого нисколько не стыдился. Именно там ты встретился со Спенсером - маленьким очкариком, который часто заменял твоим друзьям грушу для битья. Ну не любил ты принижать слабых, поэтому заступился за Хогга и полез к нему со своей дружбой. Он и по сей день шутит по поводу того, что ты попросту не мог понять, как это он не обрадовался перспективе стать твоим "оруженосцем", поэтому вечно ему докучал. Но где-то между этими "слушай, ты может и помог мне, но чего тебе надо, математику хочешь списать, а?" и "эй, у меня весьма хорошие оценки!" вы подружились, несмотря на то, что по сей день цапаетесь, а ты ещё любишь дразнить его по любому поводу.
» И в Йельский Университет ты поступил потому, что тебе лень было искать что-то "своё", когда ты мог просто последовать примеру Спенсера. Там же мы с тобой и встретились, хоть и учились на разных факультетах. Познакомились в коридоре, когда мы с Хоггом шли на лекцию, а ты умирал от скуки и просил его наплевать на всё и пойти с ним в кафетерию. Какое-то время ты утверждал, что хочешь "приударить за мной", но, как и следовало ожидать, твой план провалился, потому что я успела отшить тебя, и не раз. Но ты у нас вроде не обидчивый, да и весьма сообразительный мальчик, поэтому понял, что лучше нам с тобой подружиться, а не вот это вот всё. Тогда же наши отношения изменились и если изначально я считала тебя разгильдяем, то потом уже начала доверять. Конечно, это не мешает мне и по сей день подкалывать тебя, особенно когда ты начинаешь дергать Спенсера, но всё же.
» Незадолго до войны ты уехал в Европу - сказал, что это что-то вроде этапа твоей жизни, который надо пройти. Мы со Спенсером проводили тебя и не знали, что связь с тобой будет утеряна надолго. Когда началась война мы предполагали, что ты где-то на другом конце света, но оказалось, что ты в Америке, стараешься найти своих родителей, которых к слову, ты так и не нашел. Из всей нашей компании ты был первым, кто оказался в главном штабе, помогал в строительстве нового и продумывал все необходимые детали. Как же ты был рад, когда в один прекрасный день встретил Хогга, который перевелся из побочного штаба... а потом и мы с Клем вас нашли.
» Ты оставляешь впечатление несерьезного человека, которому на всё плевать. У тебя прекрасное чувство юмора, к которому ты прибегаешь даже тогда, когда всё очень плохо. Когда дело касается твоей работы, то ты конченый максималист. Ты не знаешь, живы твои родители или нет, то больше всего сейчас боишься потерять друзей. Ты достаточно хитер, никогда не идешь на открытый конфликт, но умеешь мстить всем недоброжелателям. Впрочем, если ты спокойно относишься к тому, что кто-то тебя недолюбливает, то врагом своих друзей ты не прощаешь.

Мы с тобой слишком хорошо понимаем друг друга и во многом похожи. Мне всё время хочется оберегать Клем, а тебе - Спенсера. Мы всегда берем на себя больше, чем следовало бы, но, что поделаешь, иначе попросту не умеем. Иногда кажется, что мы рассказываем друг другу куда больше, чем остальным нашим друзьям - к примеру я знаю, что тебе всегда нравилась Клем, что она не была для тебя "просто другом", но зная о чувствах Спенса, ты никогда всерьез не старался ухаживать за ней. В свою очередь ты знаешь о том, что меня до сих пор волнует всё, что связано с Растином Сивером и даже если я не признаюсь в этом, я панически боюсь, что с ним что-то может случиться...

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
ezra miller

» имя, возраст: Spencer Hogg, 29 Спенсер Хогг » принадлежность: человек. » профессия: в прошлом: журналист, блоггер. в настоящем: искатель в гл.штабе.

» способность: - » сторона: ренегаты. » статичное изображение: ссылка.

- Неужели и ты туда же, Тэдди?
- Что я?
- Ты у нас теперь тоже супергерой... да вы специально, а?
- Поверь мне, Спенс, я не мечтала о том, чтобы моя супергеройская способность похоронила меня заживо.

» Ты вырос без матери и всей твоей семьей был твой отец, который часто пропадал на работе, чтобы обеспечить тебя всем необходимым. Он был замечательным отцом и ты никогда не чувствовал себя нелюбимым или ненужным, даже наоборот - ты понимал, что тебе повезло с ним. Маму ты совсем не помнишь, она умерла, когда ты был совсем маленьким и запомнилась тебе исключительно по фотографиям. Но рос ты замкнутым ребенком, который не мог найти общий язык со своими сверстниками, что весьма волновало твоего отца. Нет, походы на рыбалку - это хорошо, но у тебя почти не было друзей и всё своё свободное время ты проводил за книжками. В школе тебя часто лупили, ты не раз возвращался с фингалом под глаз, но стоически всё терпел. А потом некий Кевин Уилкинс решил за тебя заступиться и все моментально отстали от тебя. Как полагается вежливому мальчику, ты отблагодарил его, но искренне надеялся, что на этом всё закончится, потому как он был вечным напоминанием твоего позора. Но Уилкинс почему-то вцепился в тебя клещами, всё докучал разными вопросами и просьбами по учебе, потом позвал на бейсбольный матч, а тебе неловко было отказаться, ну и как-то так получилось, что этот назойливый мальчик превратился в твоего единственного настоящего друга, который без предупреждения мог заявиться к тебе в дом и сказать, что ночью он будет ночевать тут. 
» Надо отдать тебе должное, учился ты всегда хорошо, поэтому был одним из тех, кто поступил в Йельский Университет с самым большим баллом по SAT и получил полную стипендию. Наигранно возмущался тому, что Кевин потащился за тобой и утверждал, что выбрал университет на другом конце страны лишь потому, что хотел избавиться от него, но не получилось. Там же и познакомились мы с тобой. Ты учился на журналиста (в выборе профессии тебе помог либо Питер Паркер, либо Кларк Кент, я не помню) и мы часто пересекались на лекцияъ. Я честно не помню, как мы разговорились, но очень быстро нашли общий язык, поскольку у нас совпадали интересы. Через тебя я познакомилась с Кевином, которого на дух не переносила первое время, а ты познакомился с Клементайн и сразу же в неё влюбился, но так и не решился признаться ей в этом. После окончания учебы ты работал на себя - писал разные статьи, вел блог и стал достаточно популярным.
» Из всей нашей компании, мы с тобой дольше всех поддерживали связь. Когда Клем уехала, а спустя какое-то время и Кевин решил, что хочет пойти на "поиски себя", то лишь мы с тобой остались друг у друга. Конечно, где-то в перерывах и я уезжала в горячие точки планеты, но когда возвращалась, то всегда приходила к тебе. Связь потерялась, когда Нью-Йорк был разрушен. Я старалась тебя отыскать, как и ты - меня, но так и не смогла. Мы вновь встретились, когда я перешла к главный штаб ренегатов вместе с Клем.
» Ты с детства обожал комиксы, у тебя была целая коллекция фигурок и прочего, поэтому несложно догадаться, что ты мечтал быть носителем. Какого же было твоё разочарование, когда во время чипирования тебя определили "простым смертным", как ты любишь говорить. К слову, ты до сих пор не смирился с этим, то и дело напоминая всем своим друзьям о том, что у тебя, в отличие от них, нет способности.
» Твой отец жив и здоров, находится вдали от боевых действий.

Мы с тобой очень хорошие друзья и я ценю то, что ты был со мной тогда, когда других не было. За то время, что мы с тобой провели вдали от других - бесценно, и ничто этого не изменит. Я никогда не скажу это вслух, но меня вечно волнует то, что у тебя нет способности, да и в целом тебя сложно назвать выносливым, поэтому если мы каким-то образом сталкиваемся с бедой вместе, то я на подсознательном уровне стараюсь рассчитать, как тебя лучше прикрыть.

» все пункты можно и нужно обговорить. я могу рассказать вам много интересных деталей про каждого из них. отношения между персонажами тоже точка отсчета и это не значит, что вам обязательно нужно придерживаться "схемы"
» мне очень важно, чтобы персонажи в первую очередь были интересны вам, поэтому я всячески помогу вам - с деталями, историей, даже в плане смены способности, побрейнштормить и прочее, не говоря о том, чтобы наделать кучу графики.
» в остальном, я буду всячески баловать вас, носить на руках, и вообще 

п р и м е р    п о с т а

- Может и мне сделать себе такой же? - ярко-синяя краска стекает вниз по указательному пальцу, а Тэдди лишь поднимает глаза на сидящую напротив неё Джолин. В белобрысых волосах Сарджент, подобно яркой ленте горит синяя прядь волос, которую Саттон сама же покрасила секундами раннее, - Тебе очень идет, Лин-Лин, - заключает она, как будто это впервые, словно такого ещё не был в их родном Фарго, - никаких ночных посиделок, когда пальцы рук готовы были вот-вот отвалиться от холода, а они с Джолин всё продолжали грезить о горячем шоколаде с плавающими в нём зефирками.
– Как ты думаешь, Лин, мы здесь надолго? - краска растекается по ладони, стекая вниз по запястью, но от чего-то Саттон не спешит вытирать её, продолжая наблюдать за её движением как завороженная, - А? – снова поднимает взгляд на подругу.
- Не знаю, - искренне признается Сарджент – за это она её и любит. Джолин никогда не станет врать, придумывать какие-то небылицы про несущественное красочное будущее, - она скажет прямо, что просто не знает надолго ли они в Миннесоте. – Но, Тэдди, - пауза, - какая же теперь разница? – дни в Фарго остались позади, они обе прекрасно об этом знают, и их уже никогда не вернуть.
- Мне не хватает нашего штаба.
Саттон не отвечает. Она знает, что Джолин поймет.
Они уже третий месяц в главном штабе. Но он до сих пор не стал им родным.

***
С любым другим человеком, было бы куда легче – картинно закатить глаза, выдать своё «фрф» и бросить косой взгляд на мерзопакостную личность, которая имела неосторожность так не вовремя оказаться на пути у Саттон. С Сивером дела обстояли иначе, что в конечном итоге выводило из себя канадку куда больше, чем если бы он всё время маячил у неё перед глазами. Парадокс состоял в том, что насколько бы охотно Теодора не утверждала, что для них обоих будет лучше держаться друг от друга подальше, настолько судорожно она выискивала его ершистый затылок в толпе, стоило ему потеряться из виду, - особенно тогда, когда где-нибудь в штабе разносилась новость об «очередной потере» ренегатов. Но стоило ей только наткнуться на его наглую физиономию, как желание огреть его палкой, - а лучше, лопатой, - с геометрической прогрессией росло внутри неё, поэтому она поскорее убиралась куда подальше, ведь Тэдди Саттон не любила разбрасываться словами на ветер. И именно она сказала, что им надо вести себя как двум взрослым людям.

Благо, в главном штабе не приходилось скучать. Несмотря на пометку «новичок. обращаться осторожно. желательно, не убить при первой же вылазке» (нет), у Теодоры хватало забот, поэтому мысли о Сивере одолевали её не так часто, - за несколько секунд до того, как она наконец-то вырубится после тяжелого дня, и где-то между «Саттон, за снаряжением» и «держись рядом», что она слышала постоянно – от людей выше по званию, по росту, и так далее. В этом водовороте безумия, ей удавалось выкрасть пару минут для того чтобы встретиться с Норманом, подергать его по старой привычке, - а на деле лишь для того, чтобы убедиться в его сохранности, - и снова вернуться к своим делам. Честно говоря, как бы сильно ей не хватало брата, Саттон была рада тому, что они с Уордом не так часто пересекаются, - раньше им никогда не приходилось работать вместе, и что-то подсказывало Тэдди, что это не обещает быть незабываемым опытом, учитывая привычку Нормана трястись по любому поводу.

- Саттон! – канадка оборачивается на голос Аргуса, отчаянно борясь с соком в картонной упаковке, от которой трубочка отказывалась отдираться, - Ты же у нас точно терракинетик? – вопрос заставляет Теодору отвлечься от своего занятия и вопросительно изогнуть бровь. – Не смотри на меня так, я просто должен удостовериться, что информация правильная. Ну, значит, ты мне и нужна, идём за мной.
- А что такое? – шагая рядом с Аргусом, который значительно выше неё, спрашивает Тэдди.
- Дай-ка сюда, - мужчина тянет руку в сторону сока в руках Саттон, но так и не успевает выхватить её, потому что канадка вытягивает руку в противоположную сторону и лишь склоняет голову набок, - Ну и реакция. Я же помочь хотел?
- А мне не нужна помощь, - улыбаясь своей очаровательной улыбкой, уверяет она его, - Понимаешь, мне очень важно чтоб было аккуратно, а не как… принято у… - она не заканчивает фразу, лишь пожимает плечами, осторожно отклеив трубочку от упаковки и снова поднимает на Аргуса свой взгляд. – Ты так и не сказал, что у тебя там и при чем тут терракинез…
- Ах да, - хлопает он себя по лбу и усмехается, - тут одно дело, в котором пригодится твоя способность. Надо выкопать закладку в соседнем штате, который оставил один из наших информаторов. Ничего сложного, просто нужно чтоб всё было быстро, эффективно и главное – чисто. Короче говоря – это по твоей части, надо чтоб никаких следов не осталось. Ну а поскольку такими делами занимается разведка, то тебя пристроят… - на слове «разведка» Тэдди уже начинает чувствовать неприятное щекотание нервов, - к одному парню… - «новая волна» щекотки, - у него, конечно, характер не майского одуванчика, но, - «но»…
- Скажи мне, что он – метр пятьдесят ростом, толстый, смуглый и волосатый, а?
- Что ты… что? - удивляется мужчина, совершенно выпадая из разговора. - Да это Сивер. Расти Сивер…
- А жаль, в детстве я любила гномов, - пожимает Тэдди плечами и выдыхает, наконец-то проткнув картонную упаковку трубочкой.
- Какие гномы? Ты про что, Саттон?

***
Конечно, Теодора первая пошла за снаряжением, поскольку ей явно не хватило установленного времени на то, чтобы смириться с тем фактом, что им с Расти придется не просто находиться в одном пространстве на определенное (а может и нет) количество часов, но и работать в паре, - потому что, как ни крути, а они не дети и на время придется забыть о своих «фи». Но, учитывая то, что в прошлый раз им хватило всего несколько минут, чтобы перейти с «какими судьбами?» на «никто тебя не спрашивает, ясно?», то день обещал был насыщенным.
Саттон невозмутимым взглядом следовала всем указаниями, не обращая внимание ни на лишние (по её мнению) вещи в рюкзаке, ни на то, что она хаотичным образом прошлась по всем карманам вот уже во второй раз, словно искала что-то конкретное. На деле, Тэдди ничего не искала, просто в первый раз её движения были скорее машинальными, поэтому она даже и не запомнила что куда положила. Убрав за пояс свой глок 26, который часто называли "Baby Glock", Саттон ещё раз окинула взглядом рюкзак и вздохнула. По большому счету, она не особо волновалась из-за снаряжения, потому что задание было не самым сложным, и риск столкнуться с вигилантами – весьма низким. Но даже в этом случае, Теодора полагалась на свою способность, что, возможно, не совсем рационально, но вот по мнению Саттон, куда лучше придавить кого-то грудой земли, нежели проделать в нём дыру.

- А это для чего? – кажется она всё же пропустила речь о «маскировке», учитывая удивленный взгляд Тэдди.
-  Будешь косить под охотника, Саттон, - усмехается Аргус.
- Я люблю животных, - совершенно серьезным и непреклонным голосом отвечает Тэдди, одарив интенданта недобрым взглядом.
- Поэтому и говорю – «будешь косить».
- Ты не понял. Я люблю животных. Я не стану их убивать даже для маскировки… - похоже, на этом моменте с трудом держится, чтобы не разорваться от смеха, но вот Саттон вообще не до смеха.

***
Вообще-то, умный человек обязательно оставил бы письмо Джолин, - не Норману, а именно ей, - в котором объяснил бы, что если не вернется, то не стоит винить кого-то левого в её пропаже – сама виновата, что напросилась, неймется, и вообще - у неё явно что-то не то с головой, если она позволяет Сиверу трепать ей нервы одним своим появлением в её жизни.
Умный человек не стал бы зацикливаться на всей этой чепухе, которая уже давным-давно должна была остаться в прошлом, - лет эдак пятнадцать тому назад, потому что даже слоны забывают обиду спустя столько времени.
Умный человек додумался бы, что может быть…
Итог один – Тэдди Саттон противоположность «умного человека».

Саттон приходит на точку сбора с невозмутимым выражением лица. Предварительно завязав волосы резинкой, она то и дело поправляет указательным пальцем челку, которая лезет в глаза, - надо бы попросить Джолин, постричь её, но это уже потом. По её виду и не скажешь, что она где-то минут двадцать (может двадцать пять) мерила комнату шагами, словно собиралась проложить в ней туннель – к тому же, и без всяких инструментов. На самом деле, Теодора категорически отказывалась понимать, почему её настолько бесит не только наличие Сивера в своей жизни с недавних пор, но и то, что возможно (!) это их общее задание может стать поводом как-то сгладить острые углы и перестать игнорировать друг друга в коридорах. На большее Тэдди не рассчитывала, - или «старалась» не думать об этом, - но что ни говори, а это избегание друг друга начинало действовать на нервы, несмотря на то, что сама Саттон вполне неплохо справлялась с этой игрой. И, тем не менее, она ничего не могла с собой поделать и даже несмотря на все рациональные «а может», Теодоре всё равно казалось, что в лучшем случае с задания вернется только один из них.

И вот стоит ей только сделать вдох и убедить себя в том, что она будет вести себя как «взрослый человек», как на горизонте появляется Растин Сивер, при этом радостно покачав ключами в воздухе. Первая мысль Саттон – выбить ему зубы этими ключами, но она быстро отгоняет от себя эту картину, повторяя про себя, что не стоит быть кровожадной, когда ренегаты и так в меньшинстве, а каждая жизнь одного из них – бесценна.
Тэдди только открывает рот, чтобы сказать что-то колкое, когда слышит его «если мы разделимся или меня выведут из строя», и, надо сказать, эта фраза моментально меняет её внутренний настрой. Не настолько чтоб это было заметно, но, всё же.
- Если ты думаешь, что я брошу своих, то ты совсем уже не знаешь меня, - на самом деле, голос канадки совсем спокойный, даже ровный, словно речь идет о тосте с джемом, а не об исходе операции. На деле, она прекрасно понимает, что Сивер не вкладывает особого смысла в этих словах, поскольку это простая договоренность – спасаться самому, если вы с напарником разделились. Им повторяли это раз сто, если не больше. Только Саттон и тогда, и тем более сейчас плевать на это всё хотела. В мире мало людей, которых она бросит в беде. Ещё меньше тех, кого она не бросит даже под угрозой смерти. Нравилось ей это или нет, но Расти был в числе последних.

- Да поняла я, не смотри на меня так, - моментально добавляет она и плетется вслед за ним. Конечно, Тэдди не в восторге от того, что на сегодняшний день именно Сивер и считается «главным» в этой операции, ну, что поделаешь, - всё запомню, запишу, нарисую карту если надо, бла-бла-бла… - бубнит она себе под нос, передразнивая Расти и полностью игнорирует его последнюю фразу, которая судя по всему должна была задеть её .

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
michael socha

» имя, возраст: Гейл (Gale), 25+ » принадлежность: Человек или носитель » профессия: До войны - на выбор Nowadays - член отряда партизан В будущем - вероятно, главный штаб

» способность: Астральная проекция / Адреналиновая вспышка vs. твои предложения » сторона: Ренегаты » статичное изображение: Touch me

► ладит с компьютерами, не ладит с законом - got it?
► отличный снайпер;
► любит мотоциклы;
► любит шутейки и шутит их в любом месте в любое время;
► бисексуален;
► мы с тобой - the hell of a напарнички и goddamn team;
► ты должен был быть овердраматичным персонажем, но каждый раз, когда я упоминаю тебя нпс-ом в постах, это превращается в стендап;
► исходя из предыдущего пункта возможен овердраматичный слэш 50/50, зависит от твоего желания, но параллельно или нет мы будем бесконечно угорать;
► есть вероятность нашего с тобой «переезда» в главный штаб в будущем не столь отдалённом;
► образ персонажа одним словом - гопота бандит
► идеи для игры: любые совместные задания, разговоры по душам, планомерное сближение, пиздилово и всё что захочешь

Бонус

Низкосортные гейские мемы

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
cillian murphy

» имя, возраст: Роберт Фаулер (Robert Fowler), 30-40 » принадлежность: Человек или носитель » профессия: До войны - военный корреспондент, офицер полиции Nowadays - журналист в IRB

» способность: Шестое чувство / Видение будущего vs. твои предложения » сторона: Ренегаты » статичное изображение: Push me

► работали вместе в полиции штата Иллинойс (ты, я и Камилла);
► стебёшь меня по поводу и без 24/7;
► дотошный и придирчивый, ни одна деталь не скроется от твоего взгляда;
► в силу предыдущего пункта знаешь всю мою подноготную;
► кличка «пёс» за журналистский нюх;
► ирландец;
► талантливый лжец и манипулятор;
► слабость - сделки и пари;
► обожаешь пончики;
► куришь травку;
► большая часть из перечисленного менябельна;
► образ персонажа одним словом - журналюга
► идеи для игры: 1-2 эпизода в прошлом, 1-2 в настоящем, а там посмотрим;
► персонаж без сильной привязки к личной ветке

(!) Минимальные системные требования:
► надёжность (пришёл - не пропадай, уходишь - предупреди);
► активность (минимум пост в неделю, держать связь);
► инициатива (персонаж на 90% твой, не бери роль, если не заходит, а если заходит - развивайся, ограничений нет)

► внешности и имена не менябельны
► Гейл упоминался в игре не единожды, Фаулер - эпизодически
► я клёвый, приходи

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Sarah Drew

» имя, возраст: Rosemary Sheppard  Розмари Шеппард 35-37 лет » принадлежность: я за носителя, но как посчитаете лучше. » профессия: хирург специализацию доверяю игроку. вижу её в детской  общей  комбустиологической  хирургии или онкологии.

» способность: Тоже оставляю на Ваше усмотрение. Мои предложения: биолокация, деоксидация, излучение радиации... Если бы я выбирала способность, то остановилась на чем-то жутком и скорее вредящем окружающим людям. По характеру хотелось бы видеть приятную личность, а способность что-то вроде материального демона. Сама Розмари за помощь людям, мир, взаимовыручку и спасение каждой жизни, но умение (способность) побуждает делать что-то ужасное. В игре можно развивать личностный рост и влияние обстоятельств на принятие решение. Попытки из активной и боевой способности, призванной вредить - сделать что-то положительное, полезное.  » сторона: ренегаты, определенно. » статичное изображение: рыженькая.

[indent] Вижу в ней уверенность, стабильность убеждений. Веру. Устойчивость. Непоколебимость. Надежду.
Война - это ужасно. Она толкает людей совершать ужасные поступки, предавать близких и родных, принимать плохие решения, говорить ужасные вещи. А ещё, она отравляет души разочарованием. Вижу в Розмари персонажа, который мог бы показать ренегатам, что проигрыш наступит только тогда, когда мы сами решим сдаться. В каждом квесте и эпизоде мы норовим поломать своих персонажей и некоторые ломают. Мы пишем историю о том, как война разрушает жизни, меняет людей в худшую сторону, отбирает веру и доверие, внушает ужасную необходимость. Хочу Розмари, которая личным примером будет показать непоколебимость духа, даже если все вокруг говорят и твердят об обратном.
[indent] Для нее война - это личное. До войны у Розмари была прекрасная жизнь: дом, сын, муж, отличная работа, прекрасные друзья. По-выходным они собирались в парке и жарили мясо на гриле, играли с собакой, в мяч, бегали и смеялись. Шеппард выросла в религиозной семье и у неё была вера. Война забрала у женщины все: сына, мужа, друзей. Война разрушила дом, оставив только следы фундамента и кучу мусора из воспоминаний. Все что осталось у Розмари - это вера. Единственное, что война не способна отобрать.
[indent] Сейчас Розмари в главном штабе ренегатов и является правой рукой Нив. Она очень организованная, внимательная, энергичная. Она производит первое впечатление, как легкомысленная женщина, которую занесло в хирургию из-за красивых врачей и богатых родителей. Первое впечатление может заставить полагать, будто она не самый лучший врач. Первое впечатление может вызвать раздражение из-за улыбки, будто весь мир создан именно для вас. Из-за взгляда, будто Розмари готова ради Вас достать звезду с неба (именно звезду, а не способна на хирургические поступки). Первое впечатление обманчиво.
[indent] Шеппард восхитительный хирург. Она рождена быть хирургом. Она была лучшей студенткой на курсе. Она была достоянием больницы, в которой работала до войны. Розмари - прекрасна, очаровательна, добра, но главная её черта - она сильная. Она пример непоколебимости. Жизнь бьет каждого и неоднократное - его персональным орудием.Мы теряем смысл сражения каждый день по крупице, словно Гензель и Греттель, оставляя за собой собой след к поражение каждого отдельно. Мы там, когда ради победы приходится платить слишком высокую цену и возникает вопрос: "победа стоит этого?" Розмари тот персонаж, который верит и учит других верить. Показывает на собственном примере.

[indent] Розмари заместитель Нив. Правая рука. Доверенное лицо. Подруга. У Монахан в жизни такой период, когда веры становится все меньше, как и смысла сражаться в этой войне. Им будет над чем поработать и подставить плечо в качестве опоры. У Розмари есть тяжелые гири на душе, она через многое прошла. Не обязательно начинать игру с момента, когда Рози уже потеряла свою семью. Мы можем весь этот процесс отыграть.

Заявка получилась сумбурная. С момента публикации, скорее всего, буду править. Есть четкое ощущение, какой хочется видеть Розмари, а выразить словами пока сложно. Приходите и помогите мне. Вдохновилась сериалом, но это вовсе не значит, что я прошу Кепнер. Нет. Просто внешность очень приятная, образ полон графикой для врача, харизматичная актриса. Эйприл списывать не надо. это даже запрещено
Мне не важно, как часто вы можете писать посты, главное пишите.
Мне не важно сколько символов в ваших постах - главное качество.
Мне не важно будете вы флудить или нет. Ваше свободное время - ваше личное дело.
Приходите ради развития персонажа. Полюбите ее. Напишите ее. Заставьте ее влиять на другие жизни. Сделайте её частью сюжета. А я помогу со всем, что от меня зависит и что в моих силах.

п р и м е р    п о с т а

[indent] Дело не в том, спасаем ли мы жизни или отбираем их каждый день, рожаем детей или презираем матерей-кукушек, каждый день выходим на поле боя или сидим в небольшой комнате с компьютерами… Когда мы оглянемся назад, единственное что будет важно – делали мы это потому, что верили, потому что считали правильным, потому видели в этом нужный выход, потому что это должно было стать чем-то важным во имя необходимого, для кого мы это делали, рядом с кем мы это делали? Или что именно мы делали?
[indent] Однажды Нив услышала фразу: «Если вы принимаете важное для себя решение и не можете определиться – расслабьтесь. Каким бы выбор не был – вы о нем все равно когда-то пожалеете.» Тогда она в это не поверила, но по какой-то причине жизнь систематически старается ее убедить в обратном.
[indent] Монахан так же всегда думала, что не существует непреодолимых испытаний. Мама ведь предупреждала о сложностях, но внушала уверенность: это поправимо, это не вечно, это возможно преодолеть, ты сильнее сложностей и не важно, насколько разрушительными они кажутся. Нив нравилось в это верить. Это означало никчёмность любых проблем, ведь достаточно не опускать руки и идти до конца. Рано или поздно можно добраться до собственного счастья. После урагана всегда выходит солнце. И последнее время Нив все еще верила, что способна преодолеть ураган, просто она больше не верила в способность дождаться восхода.
[indent] Больно видеть лучи солнца на горизонте, ощущать его тепло щеками, но потом вновь познать всю ненасытность урагана. Даже не больно – это разбивает тебя на кусочки, не оставляя и осколка, только пыль. Нив ненавидит эту жизнь с ее принципами и ультиматумами, ненавидит за тупиковые ситуации. Кажется, будто больше нет смысла сражаться, ведь бой проигран. Где ее семья? Что с ней стало? Оба брата не понятно где и чем закончатся их жизни или как скоро. Сестра вовсе погибла и ее даже не удалось нормально похоронить. В жизни Нив существует не такое множество важных вещей, ради которых ей бы хотелось просыпаться каждое утро. Она не хотела денег или здоровья, признания или ответственности, никогда не мечтала о должностях выше штатного хирурга. Ей хотелось только благополучия собственной семьи. Больше ничего. Осуществление их планов на жизнь. И теперь это практически не осуществимо. А Монахан даже руки опустить не имеет права, потому что у нее есть дети. Дети, которых она любит. Дети, по которым скучает. Дети, в благополучие которых почти не верится. Как можно верить во что-то хорошее, если оно не происходит. Ты стараешься на износ, стираешь руки в кровь, отдаешь все и ничего не просишь взамен, ставишь чужие приоритеты выше собственных, жертвуешь самым дорогим. А что в итоге? Ничего.
[indent] Нив начала употреблять таблетки, потому что так легче. Она всегда верила в слова матери, как слепой котенок. Женщина не помнит, когда последний раз была в церкви или брала в руки Библию, даже не знает верит ли в него. Когда-то верила в Бога, как часть собственных поступков. А сейчас? Но всегда следовала принципам моральных ценностей. Так правильно! Так поступают хорошие люди. Важно быть хорошим человеком. Хороший человек не станет употреблять психотропные таблетки, вызывающие зависимость, без весомой необходимости. Но Нив уже все равно. Ей все равно будет она хорошим человек или нет. Все равно на моральные принципы и на то, чтобы сказала ее мать. Матери нет и нет уже больше половины жизни Нив. Легко быть примерным человеком, когда у тебя большой дом, отличные и любящие дети, заботливый муж. Как быть примерной, когда стоишь над обрывом и только … даже не понятно, что именно не дает сорваться? Знакомые и друзья Монахан любят говорить, поздравляя с Днём Рождения или в момент собственной слабости, какая сама Нив сильная, независимая и непоколебимая. Женщина никому не говорит. Вот только она не такая. Просто она знает, каково это быть сломленной.
[indent] Таблетки облегчают участь. Они помогают встать с кровати и выполнять свою работу. Они снижают уровень желания вынести стены в медицинском отделении или забиться в угол душевой и рыдать сутками на пролет. Таблетки помогают улыбаться пациентам. Они будто снимают с сердца тяжелый груз. Именно таблетки помогают делать очередной вдох. Это плохо. Нив знает. Это может её погубить. И это хирург прекрасно понимает. Но с ними проще все переживать. А когда практически нет сил – даже отвратительный выбор все равно остается выбором. Какая разница, что делать, если в итоге все равно пожалеешь?
[indent] Монахан не смотрела списки новых сотрудников медицинского отдела. Ей нравилось знакомиться лично, к тому же, имена, вероятно, ей ни о чем не скажут. Может Нив и смотрела, на самом деле, просто уже забыла. Или решила посмотреть вечером, когда смена подходила к концу уже второй или третий раз подряд. В этом случае оставаться на рабочем месте слишком сложно. В таком состоянии запрещено оперировать, Монахан сама ужесточила эти меры, когда врачи усугубили свое отношение ко сну. У хирургов это врожденное, но в штабе усугубилось. Возможно, не выпей она один стакан виски, то обратила бы внимание на знакомое имя. Но Нив этого не сделала.
[indent] Когда дверь открылась, женщина как раз опустошала флакон на одну таблетку. Ее рука невольно дрогнула из-за знакомого голоса. Такие вещи узнаешь даже спустя десяток лет. Потому что запоминаются не они, а эмоции, которые вызывают. Монахан недоверчиво повернулась к вошедшему мужчине и сжала в ладонях угол стола, прижимая таблетку к твердой поверхности.
- О Боже, пожалуйста, окажись галлюцинацией. Только тебя в моей жизни сейчас не хватало. – тот случай, когда галлюцинации действительно бы обрадовали. И Нив знает, что этот человек напротив реален. Ведь она помнит его моложе, с меньшим количеством морщин и более «молодого» в фигуре. Будь это галлюцинация – Мёрфи бы появился именно таким. – Какого хрена ты здесь делаешь? – Никогда не думайте будто хуже быть не может. Жизнь такая виртуозная и упрямая леди, всегда приложит все необходимые усилия, чтобы вас переубедить. Сразу видно – женщина. 
[indent] А что может быть хуже, чем твой бывший муж, место которому в списках обвиненных в домашнем насилии. Нив полагала, что какая-то его дама заявила на него, в итоге, и теперь он чья-то жена за решёткой. По всей видимости - нет.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Shemar Moore

» имя, возраст: Ricky Hodges Рики Ходжес 40-47 лет » принадлежность: Предположительно носитель с активной способностью. Но пункт остается на усмотрение желающего игрока. » профессия: Центровой баскетбольной команды "Лос-Анджелес Клипперс" 130 очков.

» способность: Как пожелает душа. Полагаю, что способность существенно может влиять на персонажа и на его историю, поэтому выбирать должен играющий человек. Я могу лишь предложить то, что, по моему скромному мнению, можно интересно использовать. Гравиокинех - баскетболист с этой способностью тот еще читер; Иллюзия боли и иллюзия страха - в принципе импозантные способности, вы не поступаете плохо, просто заставляете думать других, будто делаете им больно; Обездвиживание - тот случай, когда зрительный контакт действительно парализует. » сторона: Ренегаты и только. » статичное изображение: красавчик.

В прошлом Рики успешный баскетболист. Он из тех мальчиков, будущее которых определяет случай в школе. Он отлично играл в баскетбол и ему попался отличный тренер, инициативный отец. Рики рос в мечтах о звездной карьере баскетболиста. Вся семья подстраивалась под режим Рики: завтраки, тренировки, игры и многое другое. Кто-то мог бы подумать, что это идеальное детство, но сам мужчина в этом не уверен. В какой-то момент взросления он мечтал быть юристом или агентом ФБР, а может и вовсе делать анимацию для компьютерных игр. Но постоянные наставления отца и его напутствия в сторону спортивной карьеры – убили в мальчишке эти планы на будущее.
Ему хорошо давалась математика, физика и химия. Да любые точные науки. Ему нравилось читать книги и обсуждать сюжеты новых и старых фильмов. Но отец так часто и восхищенно говорил о карьере баскетболиста, что Рики сдался. А еще, он был не единственным ребенком семьи со средним доходом, и родители были не до конца уверены, что финансово способны поднять обоих детей. В то время, как спортивная карьера могла подарить Рики стипендию и прекрасное будущее. Ходжес просто посчитал, что так будет проще и лучше. Так будет удобно. В итоге он получил спортивную стипендию, а потом стал звездным центровым баскетбольной команды «Лос-Анджелес Клипперс».
После начала войны – присоединился к ренегатам и о выборе не пожалел. Оставлю на усмотрение игрока подразделение, скажу только, что он где-то возле боевой группы как минимум. Четкие рамки биографии – тоже на усмотрение игрока. Возможно, у Рикки есть жена и дети. Они могут быть живы, у вигилантов, вовсе мертвы или могут даже не существовать.

Клипперс – любимая баскетбольная команда Гарри. Поэтому тут отношения фанат – кумир. Немножко. Лично я делала себе заметку, что у Стэнфорд есть любимый клуб и подумала, что было бы отлично написать заявку на баскетболиста. А потом в голове появился Рики. Это не заявка на пару, но не значит, что мы не сможем отыграть что-то интересное и увлекательное.

Единственные требования: интерес развивать персонажа. Все.
А! Если Вы не уверены, что хотите играть Рики или нет – приходите на форум. Мы обсудим с Вами идеи, обменяемся постами и планами на игру. Посмотрите какие у нас прекрасные и идейные игроки. И если захотите уйти, то скажите это прямо, а не по-английски. 
Если вы сомневаетесь, то скорее всего, этот форум убедит вас в беспочвенности сомнений. Отличные игроки, хорошо и активно развивается сюжет. Вы не останетесь без игры.

п р и м е р    п о с т а

[indent] Главный штаб ренегатов был наполнен людьми куда тщательнее, нежели предыдущее расположение Гарри в городе Спаркс, штат Вайоминг. Он походил на большой подземный улей. Первые дни Стэнфорд могла поспорить, что задыхается в этом штабе. Она даже пыталась починить вентиляционную систему, но, как оказалось, вентиляция и без того исправно работала. Гарри пол ночи провозилась у оборудования сканируя систему способностью раз за разом, словно не доверяла собственным ощущения. Она была уверена в наличии поломки и под конец начала раздражаться. Её кулак врезался в металлическую опорку двери, когда способность в очередной раз не обнаружила поломку. Гарри, сцепив зубы, прошипела «Fuck» и собиралась снова пытаться, когда почувствовала что-то липкое на верхней губе. Это была кровь. Стэнфорд «гипнотизировала» вентиляционную систему больше пяти часов, без поломки, просто потому что в комнате казалось слишком душно. На улицу её не выпускали. Гарри попыталась выйти, но, как оказалось, повода «хочу подышать свежим воздухом» - не достаточно.
[indent] Главный штаб Гарри не нравился. Ей казалось, будто даже стены давят. Посидеть где-то в одиночестве – практически невозможно. Люди есть всюду. Они буквально всюду. Душ в одиночестве – новый вид роскоши. Люди раздражали своими взглядами, шагами, попытками заговорить или познакомиться, расспросить о чем-то или просто сидением рядом. Единственное место, где у Стэнфорд получалось немного абстрагироваться – это палата отца. Палатой – это сложно назвать. Из-за ограниченного места, койки в отделении отца разделены длинными шторами, больше походящими на шторы душевых кабин, только плотнее и немного тяжелее у пола. Гарри иногда ложилась с краю на кровать и прислушивалась к ровному и слабому биению сердца отца. Она грустила. Отец бы искренне удивился подобному проявлению нежности со стороны дочери, но она не чувствовала себя на своем месте в этом штабе. Понимала, что ей никто не навредит и это самое безлопастное место, но оно ей не нравилось, оно сковывало, привязывало, объединяло в себе все самое негативное.
[indent] Чтобы избавиться от внутренних терзаний, Стэнфорд принялась коротать время в мастерской. Она чинила машина, аппаратуру, при необходимости бродила по штабу и приводила в порядок поломанные панели, пульты управления…да все, что необходимо было починить. Количество роботы ей нравилось, работа отвлекала и утомляла. Гарри понимала, что починка пультов не компенсирует её желаний и умений, но отвлечет на некоторое время. В штабе Спаркса девушка могла проснуться утром, запрыгнуть в Жука и промчатся по дорогам на максимальной скорости. В штабе Спаркса, можно было дело все что душе угодно. В штабе Спаркса все знали Гарри и уважали. Все были почти как семья, назойливая и раздражительная, но семья. За год взаимного сотрудничества и взаимной выручки – все сдружились, и даже необщительная Стэнфорд привыкла к атмосфере. У них были шуточки, свои приколы, истории о которых все знали, и никто не говорил, было доверие. В главном штабе у Гарри таких людей не было. Точнее, был только отец, но и тот в коме. Девушка никогда не отличалась навыками расположения к себе людей, но когда у нее забрали всех кем она дорожила – это оказалось разрушительнее, чем казалось. Оказалось, Гарри умет дорожить.
[indent] - Я под машиной! Кто там? – Прокричала Стэнфорд, когда услышала чьи-то шаги по мастерской. Время было ближе к позднему. Все сотрудники отдела разошлись по делам, кто-то решил выспаться, кому-то просто было неловко работать в одном помещении с молчаливой Гарри. Если девушка не хочет, с ней трудно работать, она даже не попросит подуть нужный ключ, просто демонстративно подойдет и возьмет что нужно. Она почти уверена, что её ненавидят, и не удивлена.
[indent] Появление постороннего человека, а для Гарри все посторонние, не обрадовало, но заставило выкатиться.
[indent] - Что надо? – Спросила Стэнфорд, поднимаясь на ноги. Она была в темных джинсах с дырками ниже колена (скорее всего, не дизайнерскими), красной футболке с логотипом «Клипперс» и потертых ботинках. Волосы, собранные в тугой хвост, уже растрепались, и резинка под весом и ерзанием по полу ослабла, немного сползла. Гарри была грязной. На лице остались небольшие полосы от грязи, где-то в волосах запуталась проволока, узнать логотип «Клипперс» могло показаться слегка трудной задачей.
[indent] - Заблудилась или нужна помощь? – Стэнорд страдала отсутствием терпения, поэтому спрашивала достаточно быстро, пока вытирала руки о тряпку, лежавшую на капоте внедорожника. По правде говоря, она там так давно лежала, что вряд ли могла что-то вычистить. Девушка остановилась в нескольких шагах от гостьи и прищурилась в попытке вспомнить знакомое лицо. Гарри была уверена, что уже однажды видела эту девушку напротив.
[indent] - Мы знакомы? – Гарри наклонила голову в сторону, как любопытная кошка, будто то могло помочь ей под определенным углом падающего света о хреновой лампы на потолке, узнать незнакомку. – Мы знакомы! – Уже более утвердительно заключила брюнетка и когда услышала голос гостьи, сразу вспомнила и заключила: -  Ты не умеешь стоять на серфе. Надо же. Никогда бы не подумала, что увижу тебя снова или в таких обстоятельствах. – Стэнфорд слегка улыбнулась. Она не радовалась встречи, как таковой, но воспоминания из прошлого привносили немного удовлетворения. В такие моменты пожилые люди заключают «хорошее было время».